Открытие поразительного по красоте портрета Нефертити в эль-Амарне произошло летом 1914 года. В тот момент Евразию захлестнула чудовищная война, трагедию которой, с течением лет всё отчётливей выражает другая царственная пара - император Николай II и его супруга Александра Феодоровна. Разрушенное силами Зла континентальное единство России и Германии, наперекор всему отпечаталось в искупительном мученичестве последнего русского Царя и его немецкой супруги. В судьбе Николая и Александры столь многое перекликается с Нефертити и Эхнатоном, что поневоле изумляешься, почему никто до сих пор не провёл этой параллели?
Так же как красавица Александра Феодоровна (принцесса Гессен-Дармштадтская), Нефертити (её имя переводится как "Прекрасная пришла") была чужеземкой из потенциально-враждебной для Египта страны Митанни. Её замужество за наследником должно было скрепить мир. Но была тут и скрытая от официальных анналов подоплёка: судя по всему, инициаторами необычного брака выступили сами будущие супруги - они с самого начала искренне полюбили друг друга. "Их любовь была неотделима от культа божественного Солнца и от знания о природе его сияния", - пишет Кристиан Жак. Влюблённым цесаревичу Николаю и принцессе Алисе также пришлось преодолеть немало преград прежде, чем их желание соединиться осуществилось.
Так же как Нефертити и Эхнатон, Николай и Александра стали идеальной парой. В их лице российская монархия достигла вершины, ибо логика её развития определялась не экономическим или культурным процветанием (которое, кстати, наступило в последнее царствование), но - степенью соответствия предначертанному Архетипу - союзу между Мужским и Женским началом, когда-то разрушенному, но восстановленному искупительной жертвой Христа.
Вершина, достигнутая "солнечной четой" Египта, могла послужить не только началом новой исторической, но, похоже, и антропологической эры. Большую загадку до сих пор таит невиданная долихоцефалия дочерей Эхнатона. В творчестве М.М. Потапова им уделено особое внимание. Тут и стилизованное панно "Фараон Эхнатон в кругу семьи" и поражающие целомудренной чистотой портреты царевен Меритатон и Анхсенпаатон. В советских школах удлинённые черепа потомков Нефертити объясняли искусственным "растягиванием" черепа. Вряд ли нужно опровергать эту выдумку, но странные головы принцесс не объяснишь как намеренное преувеличение. Возможно, сверхчеловеческая пара действительно взобралась на следующую ступень эволюции. Но зависть Homo sapiens'ов помешали ростку окрепнуть. Странно короткая жизнь египетских принцесс невольно напоминает о зверской расправе над царскими детьми в подвале дома Ипатьева…
Неожиданная параллель: Николай и Александра были в значительной мере религиозными реформаторами. За период их правления было канонизировано больше святых, чем за всё предыдущее время, начиная с Петра I. Приходилось бороться и со жрецами: наиболее чтимый ныне русский святой, Серафим Саровский, был прославлен вопреки желанию большинства епископов, лишь благодаря непреклонной воле императора. Синодальное духовенство настолько замкнулось в кастовой скорлупе, что живая харизма подвижничества пугала их больше, чем растущее безбожие в народе - ведь даже Иоанна Кронштадтского обзывали чуть ли не сектантом! Правление Николая и Александры (глубоко воспринявшей Православие) максимально раскрепостило духовный потенциал России. Прекратились гонения на староверов, обновилась жизнь приходов, мощный импульс получила монастырская жизнь и церковное искусство. Ведь и М.М. Потапов - законный наследник церковных живописцев именно начала века. Как пишет Алексей Широпаев в поэме "Радение": "Лик новой, грядущей России заморски, египетски обозначился в колдовской майолике. По-новому мы увидели родные зрачки и губы, и родное имя раздалось для нас новым звуком.., прогремевшим о хранителе наших гор и кладов, нашей силы - силы петь". В правление последней четы Романовых в христианской традиции готовился величайший синтез: личная свобода должна была соединиться с преданностью православному Государю, любовь к Отечеству - со всемирной отзывчивостью, присущей русскому человеку. Россия готовилась возглавить народы Евразии в возведении континетальной мега-Империи. Иоанн Кронштадтский и Рерихи, Николай Фёдоров и Оптинские старцы, Распутин и Лев Толстой, Скрябин и Флоренский, - все эти, кажущиеся сегодня полярными, фигуры, совмещались в сложной устремлённости к грядущему… но только при одном условии. Не умаляя предназначения каждого, их могло вместить только два, бьющихся в унисон, сердца. Сердца венценосной Четы.
Россия, как новый Иерусалим, не узнала "времени посещения" своего (Лк 19:44). Наш дом раззорён теперь как некогда Ахетатон - столица новой космической эры, выстроенная Эхнатоном и Нефертити.
…Когда я был последний раз у Михаила Михайловича, он попросил своего ученика С.И. Лапина показать мне над чем тот сейчас работает. На мольберте стоял только что начатый повтор с серовского портрета Государя.
"Я - осколок Империи", - часто повторяет Потапов. Эта формулировка скрывает гораздо больше, нежели обычную ностальгию. Её как-то совсем не заметно у жизнерадостного даже на склоне лет живописца. Творчество М.М. Потапова, его полная таинственного обаяния личность - та линза, которая притягивает лучи Незримого Солнца, чтобы снова и снова зажигать в разбитых сердцах Любовь.

Роман БАГДАСАРОВ
Соликамск - Москва