Владимир Карпец

 

МЕЖДУ СТОЛПОТВОРЕНИЕМ И ПЯТИДЕСЯТНИЦЕЙ

 

Politica Hermetica № 13, 1999.

 

Les langues secretes. Directeur scientifique Jean Pierre Laurent.

Pаris.L'Age d'Homme, 1999, 234 p.

 

       

       Последний, тринадцатый выпуск альманаха, издаваемого парижской ассоциацией Politica Hermetica, имеет подзаголовок "Тайные языки". Клинопись Шумера, памятники арабской герметической книжности, криптография "параллельной Франции" и ее связь с христианской и иудейской традициями, "енохианский язык", якобы открытый Джону Ди теми, кого он называл ангелами, и его позднейшее бытование в англосаксонских эзотерических кругах -- вот далеко не полный перечень проблематики выпуска. Интересно при этом то, что альманах открывается ссылкой на материалы международной конференции, проходившей в Москве и посвященной богослужебному языку Православной Церкви. Тем самым авторы -- в большинстве своем французские исследователи -- volens-nolens признали онтологическое первенство Православного христианства в традиционном ряду, что не может не быть замечено русским читателем. Автор, Эмиль Пулат, излагая материалы конференции, пишет:

       "Один из наиболее видных участников развивал такую тему -- Церковь должна подражать Христу, и это суждение не оригинально и не ново, но в таком случае она должна говорить на языке Христа, что несомненно. Но в таком случае мы должны думать на арамейском, не так ли? Но кто способен хотя бы говорить на нем? Кто способен его понять? <…> В конце концов, говорить на языке Христа с одной стороны  действительно означает использовать арамейский, но с другой еще и славить Его на разных языках, и с третьей -- воспринимать этот язык и эти языки как дары Слова и плоды Духа. Все это есть целая вселенная, отделяющая нас от позитивизма современных историков" (с.11).

        По мнению Э.Пулата, языковая метаистория разворачивается внутри обоюдоострого двуединства Вавилонского столпотворения и Пятидесятницы, указывающего на существование первоязыка, поиск следов которого и составляет основу исследовательских усилий авторов альманаха.

       "Есть языки в широком смысле (langages)  у животного мира и у природы вообще, но нет языка (langue) животных, подобного человеческому  <…>. Но вхождение в область человеческого есть вхождение в тайну (secret). Перед каждым языком (langage) стоят две проблемы. В начале был язык адамический (langue adamique). Кто говорил на нем? Кто его знал? Какие следы остались от него? Затем был язык енохианский (langue enochienne). Есть языки, переданные в откровении. Через них нас учат, дают нам знания" (с.12).

       Жан-Жан Гласснер (Jean-Jacques Glassner) в статье  "Тайные знания и тайные писания месопотамских книжников" соотносит происхождение письменности, языка и царской власти в этой первой из известных современной позитивной науке монархий древности. Все слова проистекают из единого источника, из недр Божественного, и в приближении к нему обнаруживают сущностное и фонетическое родство. Само слово zarru  или  zarum, означающее царскую власть, исходит из недр имени верховного божества Мардука или Асари (ASARJ), где Ri -- основывать, творить, а Sar  в числе прочего -- хлебный злак, зеленый цвет, а в качестве глагола -- отворять (с.30). Это только  один пример, но говорящий очень о многом, в том числе для русского читателя, способного выстроить далее собственный ассоциативно-смысловой ряд. Кстати, именно такая возможность для иного времени и иной культуры подтверждает выводимую Ж.-Ж.Гласснером формулу соотношения между речью и письменностью (от себя добавим -- между звуком и буквой, то есть духом и нормой, благодатью и законом, словом и числом…):

        "Слова языка становятся пленниками знаков письменности, прежде всего. Таков урок шумерского повествования об изобретении письменности, согласно которому, хотя все в конечном счете происходит от богов, эта последняя есть произведение человеческое, творение легендарного царя города Урука, вступившего в конфликт с соседним властителем… Победа была одержана в результате того, что царь послал своему противнику загадку, так зашифровав ее графически, что каждый знак мог означать два слова -- сказуемое-глагол и подлежащее- существительное. В то же время создатель письменности показывал, что, создавая знаки слов-вещей, он может манипулировать самими вещами. Так в Месопотамии произошли две модели власти -- власть  божественного откровения, основанная на слове, и власть человеческая, основанная на письменности. Человек при этом <…> приобрел силу составлять и переставлять порядок слов и, следовательно, вещей. С момента своего появления письменность стала нарушением миропорядка!" (с.30-31).

       Такой вывод служит для авторов "Politica Hermetica № 13" основанием для поиска праязыка, проявленного в большей степени в тайных языках, шифрах и криптографии, чем в исторически сложившихся языках, неизбежно искажающих миропорядок. Так или иначе весь их труд находится в круге cabale phonetique и сакральной лингвистики, представленной такими именами, как аббат Эспаньоль (XVIII в.), Фабр д' Оливе и Грасе д'Орсе (XIX в.), Фулканелли и Канселье (ХХ в.)[1].

       К арабской ветви алхимической традиции обращаются Туфик Фахд (Toufic Fahd, Страсбургский университет) в статье "Памятники письменности, принадлежащие мудрецам-герметикам после Ибн Вайшья (Х век)". К сожалению, подробный анализ данной работы в рамках короткого реферата-рецензии невозможно, т.к. в противном случае нам пришлось бы полностью воспроизводить образцы алхимической графики. Ее фигуры, как свидетельствует предание, зафиксированное теми же памятниками, были использованы самим Гермесом Трисмегистом, именуемым как Hirmis Abu Tata (Hermes-Thot), который вынес их из Темных Подземных Недр (Souterrain Obscur, as-Sarab al-Muzlim, p.56). Перед нами еще одна версия происхождения языка, причем такого строго обособленного, как язык Великого Делания.

       Непосредственным продолжением работы Туфика Фадха оказывается статья Жиля Ле Папа (Jilles Le Pape) "Тайные письмена "на люнетах" как средство сообщения с промежуточным миром". Под последним (le monde intermediairе) автор имеет в виду ангелов и духов, выступающих посредниками между высшим, божественным, и срединным, человеческим, мирами, хотя не вполне ясно, имеет ли автор в виду абсолютно трансцендентного Бога авраамических религий или эманирующее, единоприродное материи Всебожество "языков".

       "Человек и ангел, -- пишет Жиль Ле Пап, -- в стремлении друг к другу используют язык ритуалов и символов, хотя сопребывание в обоих мирах и невозможно; то, что ни ангел, ни человек не способны полностью преодолеть дистанцию, их разделяющую, делает необходимым такое средство сообщения" (с.68).

       Здесь мы также встречаемся с идеей противопоставления звукового и буквенного начал языка, хотя автор, скорее тяготеющий все же к "манифестационизму", (характерно при этом, что кроме герметиков, он ссылается на опыт "христианского Востока") не склонен видеть в письменности греховного искажения миропорядка. "Освобожденные от звуковой оболочки, знаки становятся материализацией или, в определенном смысле, сгущением (букв.-- коагулящцией -- В.К.) Слова" (с.70), причем  "знак содержит в себе ту же сущность (essence -- эссенцию -- В.К.), что и значимое" (ibid.), и есть свидетельство "всеобщей взаимозависимости". Интересно, что в качестве синонима слова знак (signe)  автор настойчиво употребляет cheville (скрепка, связка, сопряжение и т.д.), что, согласно правилам cabale phonetique, есть то же, что cheval -- конь, от коего происходит и сам вышеупомянутый метод[2]. Приводя многочисленные примеры (греческих и средневековых алхимических манускриптов, творений Агриппы, тайных алфавитов исламского мира и т.д.), автор указывает на существование языка птиц или языка сириакского как на праязык, язык Адама, который, по преданию, понимал Соломон (Коран ХХVII, 16). Разумеется, все это не ново, об этом много и подробно писали во Франции -- от Генона до Канселье, причем последний прямо отождествлял этот язык с cabale phonetique. К сожалению, Жиль Ле Пап ничего не говорит о бытовании представлений о сириакском языке в православной традиции вообще и в средневековом русском государстве в частности[3]. Единственное (к сожалению, не расшифрованное) указание на эту проблематику -- указание на связь "глаголического алфавита и семитского мира в целом"[4].

       "Языку птиц" в его специфически французской интерпретации (с характерным для некоторых эзотерических кругов Франции подчеркиванием связи герметической cabale с гебраической kabbalah,  (от чего решительно отмежевывался Эжен Канселье) посвящена небольшая, но очень емкая статья Клода Ганьебе (Claude Gaignebet) "Тайный язык Рабле". Автор обращает внимание на то, что Пантагрюэль -- исполин (geant), что в связи с общим контекстом его концепции вызывает немедленные ассоциации с VI  главой Бытия, повествующей о порождении исполинов, человек именитых от соединения Сынов Божиих (bna-elokhim) с дочерьми человеческими. Это еще более подчеркивается указанием на то, что "Пантагрюэль происходит от морского гения (demon marin, p.91) -- очевидный намек на одно из прочтений сказания о происхождении Меровингов[5]. Особо Клод Ганьебе обращает внимает на главы ХХIII-XXIV Пантагрюэля, то есть на знаменитую историю ложного брильянта, предлагая ее дешифровку. Напомним, что Пантагрюэль получает от некоей парижанки запечатанное письмо, в котором обнаруживает кольцо с брильянтом, на внутренней стороне которого еврейскими буквами было написано Lamah hazabthani: "для чего ты оставил меня?" Однако хитроумный Панург , быстро понимая, в чем дело, тут же объясняет: "Видите этот брильянт? Он фальшивый. Вот вам и объяснение того, что хочет сказать дама: "Неверный! Для чего меня оставил ты?"" [6]

       По-еврейски, указывает К.Ганьебе, соответствующий стих Псалма ХХП звучит как Eli Eli lamah azabtani ("Боже мой, Боже мой, вскую мя оставил еси?", по-арамейски - Εlohi, lema sebaqtani. Возглас же на Кресте, понятый как призыв к пророку Илии, по-гречески звучит в Первом Евангелии как Ελι Еλι λαμα σαδαχφανι, во Втором -- как Ελωι, ελοι, λαμμα σαδαχφανι. Ганьебе указывает на устойчивую замену различными толкователями (вслед за римскими воинами из Евангелия, хотя и в порядке чередования, зова к Богу Elohim, Eloi) зовом к пророку Илии (Eli) (сс. 90-91). Тема Илии (Eliyahou) как предшественника мессии присутствует и в талмудических версиях. На пасхальной трапезе у евреев пятая чаша именуется чашей Илии (koso shel Eliyahou). Но тогда надпись на бриллианте читать следует как "Илия, Илия, почему… Пантагрюэль, Пантагрюэль, почему…"  Одновременно здесь возникают отсылки не только к христианской и иудейской традициям, но и к Исламу. "Пантагрюэль происходит от морского гения, а Илия -- защитник ислама на морях, которых в средиземноморских легендах смешивается с Одиссеем (Улиссом). Согласно Рабле, имя исполина состоит из panta ("все", "целое" по-гречески) и gruel (агарянское, то есть арабское слово). Gur'el, cогласно Encyclopedie de l'islam (s.v.Ilias) означает то же, что и Khadir Ilyas, Илия зеленеющий." (с.91)[7].

       На наш взгляд, такой подход связан с так называемым "супер-экуменизмом", как бы преодолевающим поверхностную природу экуменизма либерально-иллюминатского, но все равно не имеющим ничего общего с истинным традиционализмом, настаивающим на строгом разграничении и несмешиваемости традиционных линий в пределах истории.

       Еще более спорной линией в современном западном эзотеризме представляется нам обращение к так называемому "енохианскому языку", открытому якобы ангелами "елизаветинскому магу" Джону Ди (1527-1608), как непосредственно, так и через его медиума и компаньона Эдварда Келли (1555-1595). Обзору бытования этого "тайного языка" по преимуществу в англосаксонском мистицизме посвящен обстоятельный труд "Язык ангелический, язык магический, енохианский" Марко Паси (Marco Pasi) и Филиппа Рабате (Philippe Rabate) (cc.94-123). Обширнейшая (приведенная на с.99, по-видимому, на данный момент наиболее полная), библиография, посвященная Джону Ди и его эпохе, составленная авторами, является свидетельством их научной добросовестности и дает возможность им доверять.

       Работу открывают элементы библейской экзегезы. В Книге Бытия (на это указывают и наши авторы) упоминаются два Еноха. Первый -- сын Каина, второй -- сын Сифа, то есть сын третьего сына Адама, основателя родословия "сынов Божиих". Именно этот Енох или Енох Праведный (известны три варианта -- Енох 1-- эфиопский, Енох П -- славянский и Енох Ш -- древеневрейский) отождествляется в герметической (и исламской) литературе с Гермесом Трисмегистом[8].

       Авторы статьи указывают как на эсхатологическую связь Еноха с Илией, так и на внимание к его фигуре у Отцов Церкви[9]. Что же касается "енохианского языка", то они пишут так:

       "У Отцов Церкви, за заметным исключением Григория Нисского (330?-394), была широко представлена идея, согласно которой довавилонским языком был еврейский (hebreu), сохранившийся среди еврейского (juif) народа после смешения языков[10] <…> Во времена Ренессанса, когда стремление отыскать адамический язык стало все более и более довлеющим, а еврейский был вновь обнаружен и подвергнут изучению[11], отождествление последнего с языком Адама и Еноха вошло в кризисную стадию. Если христианские каббалисты продолжали настаивать на том, что довавилонским языком был еврейский, то в других кругах по этому поводу все более усиливались сомнения" (с. 97).

       Именно тогда, в конце ХVI в., и произошло "откровение" "енохианского языка" Джону Ди и Эдварду Келли, полученное, по их собственным словам, непосредственно от ангелов, однако после совместных занятий наших компаньонов "кристалломантией". Оно имело место в 1583 году, уже после публикации знаменитой Monas Hieroglifica. "Откровение" свидетельствовало, что Адам до падения, равно как и Енох в собеседованиях с Богом, говорили не на еврейском, а на некоем особом языке, который графически мог быть записан через алфавит, состоящий из двадцати одной буквы. "Прежде всего это язык, на котором следует писать справа налево, как и в еврейском и арабском. Однако, в отличие от еврейского, буквы не имеют числовых значений и не позволяют производить расчетов по типу каббалистической гематрии. Имя буквы не связано с ее фонетическим звучанием. Так буква un  соответствует гласной a, буква tal согласной t и так далее. Енохианский язык также предельно краток. Енохианское слово по-французски имеет пять или шесть значений. Слово, означающее "человека", переводится как "разумное создание земли". В целом енохианские тексты содержат в два раза меньше слов, чем их переводы" (с.103-104). Вот некоторые слова и их значения: om -- понимать или знать (savoir) ; oma -- понимание, omax -- знать (connaitre), ixomaxip -- да будет познано. Многие слова соотносимы с греческими, латинскими, английскими или еврейскими: babalon -- блудница, angelard -- мысль и т.д. Наиболее подозрительным, однако, оказывается то, что "ангелический язык Ди структурно оказывается наиболее близким к английскому" (с. 104). Это последнее приводило некоторых исследователей к парадоксальным, но многозначительным выводам. Так, Ричард Дикон (Richard Deacon, псевд. Дональда МакКормика, Donald McCormick) в книге "Джон Ди, Ученый, Географ, Астролог и Тайный Агент Елизаветы 1" (John Dee, Scientist, Geographer, Astrologer and Secret Agent to Elisabeth 1st) утверждает, что как сама магическая система Ди-Келли, так и "енохианский язык" суть универсальная криптография английской разведки, созданная именно при Елизавете. С целью ее изобретения Джон Ди еще в 1562 году ознакомился со Stenographia аббата Тритемия. В ХХ веке "Ян Флеминг, знаменитый создатель Джеймса Бонда, называл енохианский язык кодом, использовавшимся во время Второй мировой войны…"[12][13].

       Заслуживает внимания и то, что результаты дешифровки "енохианских" письмен совпадают с легендарным гримуаром Necrononicon, изобретенным мастером американского "черного романа" Говардом Лавкрафтом.

       Не случаен, естественно, интерес к "енохианскому языку" у членов Золотой Зари (конец Х1Х-перв.полов.ХХ в.) и прежде всего у Алистера Кроули, считавшего себя реинкарнацией Эдварда Келли. Эта линия "неоенохианцев", бесспорно, являлась и является наиболее заметной и шокирующей. Магическое использование "енохианского языка" этими кругами подталкивало многих авторов, стоявших на позициях "пути правой руки", к решительному отвержению его. Так, Пол Фостер Кейс (Paul Foster Case, 1884-1954) писал: "…трудно поверить, что Енохианский язык происходит не из клиппотических (то есть негативных) источников" (en P.H. р. 116, цит. По L'Originel, Paris, n.2, ete 1995, p.88). Авторы же, принадлежащие к ассоциации "Politica Нermetica", стремятся к наибольшей объективности -- они привлекают и анализируют новейшие исследования весьма серьезных ученых и предлагают нестандартные объяснения. Во всяком случае предположения об объективном происхождении "енохианского" языка для них предпочтительнее. Они обращают внимание на некоторые сведения, собранные И.Регарди (I.Regardie) в книге "The Golden Dawn -- An Account of the Teachings, Rites and  Ceremonies of the Order of the Golden Dawn" 4 vv. en Llewellyn Publications, Saint Paul, 1978, в частности на такие:

       "Великий Жрец Юпитера в наиболее древние времена Рима именовался Flamen Dialis <…> Говорили, что это имя из древнеэтрусского языка13, но кроме этого что-либо сказать трудно. Это слово не является генетивом ни одного из известных имен существительных. Однако в енохианской системе на дощечке "Земля" второе из Трех Святых Имен и Тайн Бога -- Dial" (Regardie, op.cit., p.266, P.H. p. 115). М.Паси и Ф.Рабате обращают внимание также на индо-славянский корень om-um, означающий в енохианском языке "понимание", "умственную деятельность" и т.д. Регарди, в частности, полагается, что именно "енохианский язык" есть "древнейший лингвистический индо-европейский субстрат" (R., p. 267, P.H. p. 115), однако соотносит его с Атлантидой, а не с Гипербореей -- это, впрочем, естественно для метафизической и метаполитической ориентации западного автора[14].

       Однако с научной точки зрения наиболее перспективными авторам статьи в Politica Hermetica (и нам, в конечном счете, также, по крайней мере, методологически) представляются воззрения некоторых авторов о том, что "Странности этого языка (Лайкок пытается объяснить сходство его с английским -- В.К.) могут быть объяснены тем, что речь идет о языке, на котором невозможно говорить, ибо он принадлежит ангелам, не имеющим голосовым связок" (Geoffrey James. Enochian Magick of Dr. John Dee. Saint Paul, Llewellyn, 1998, p.93). В то же время закономерны возражения наших авторов о том, что "еще менее енохианский язык есть чистая письменность, ибо у ангелов нет не только голосовых связок, чтобы говорить, но и рук, чтобы писать" (с.120)[15].

       Они приводят также мнение Дональда Тайсона, также посвятившего "енохианскому" языку множество страниц. "Пересказав предание о Енохе, познавшем язык ангелов после того, как был взят на небо, он (Тайсон -- В.К.) предложил восстановленную версию енохианского алфавита, более соответствующую рукописям самого Ди, чем в искаженных и рассеянных вариантах Золотой Зари и трудов Регарди. Для Тайсона происхождение енохианского языка связано с бессознательным самого Ди, а потому язык этот ни в каоей мере не является магическим инструментом" (Р.Н., р.120, см. тж. Donald Tyson. Enochian Magic for Beginners. -- The Original System of Angel Magic. Saint Paul. Llewellyn, 1997).

       Все перечисленные выше варианты научного подхода к "енохианскому" языку так или иначе приближают нас к его разгадке в гораздо большей мере, чем попытки Кроули и ему подобных использовать его как данность в оперативной магии. В любом случае совершенно справедливо то, что авторы статьи считают наиболее перспективным исследование различных аспектов влияния енохианского языка на эзотерические движения (в частности, на эзотерико-политические) в контексте наследия не неоспиритуалистов из "Золотой Зари", а таких авторов, как Рене Генон и Робер Амбелен (с.123). Добавим от себя -- от Грасе-д'Oрсе до Жана Робена. При этом -- что особенно важно -- в лучах истины православной традиции [16].

       Данный выпуск альманаха Politica Hermetica включает в себя также и иные материалы, не связанные с его основной темой. Среди них наиболее интересны статья Бруно Фулиньи (Bruno Fuligni) о криптархиях (юридически не существующих государствах типа "королевства пиратов"), Оливье Дара (Olivier Dard) об антимасонской политике правительства Виши в годы Второй мировой войны, материалы о связи Римо-католической Церкви с масонерией после Второго Ватиканского собора, рецензия Филиппа Байе (Philippe Baillet) на книгу   Жана-Поля Липпи (Jean-Paul Lippi) о Юлиусе Эволе. Нашей задачей было, однако, обратить внимание читателя на центральную, стрежневую линию данного выпуска альманаха, стремящегося сочетать лучшее в академической и традиционалистской линиях европейской науки и в этом наиболее близкого по своей направленности "Волшебной горе". Наше обращение к данной проблематике также во многом является продолжением исследований, начатых в работах "Русь Мiровеева" (см. выше) и "Вторая раса русских царей" (см. "Россия перед Вторым Пришествием", т.2, сост. Сергей и Тамара Фомины., М., "Общество святого Василия Великого", 1998).



[1] В России в этом ключе (хотя и на иной духовно-культурной основе) в разных жанрах работали адмирал А.С.Шишков  "любомудры" (Х1Х в.), В.Хлебников, В.Крученых и "обериуты", в последние годы -- В.Н.Топоров и В.Б.Микушевич, а также некоторые авторы таких изданий, как "Милый Ангел", "Волшебная гора", "Бронзовый век". В работах последних данные западного эзотеризма (прежде всего французского и германского) учтены в большей мере, чем прежде в России и СССР.

[2] На русском языке подробнее об этом см. Веков К.А. "Золото вещественное и золото умное"  в кн. "Двенадцать ключей мудрости брата Василия Валентина, бенедиктинца, с предисловием Эжена Канселье". М., Беловодье, 1997.

[3] Сведения по данному вопросу обобщил В.Н.Топоров в книге "Святость и святые в русской духовной культуре". Т.1. Первый век христианства на Руси. М., Гнозис. Школа "Языки русской культуры". 1995, с.31-32б 204-205. В частности, этот крупнейший современный русский исследователь указывает на "ту особую роль, которая придавалась в раннеславянской литературной традиции сирийскому языку (согласно черноризцу Храбру, первым из всех языков был сотворен Богом сирийский язык -- "несть бо Бъ створил жидовьска языка преже, ни рим"ска, ни еллинска, ну сир"скы, имъже и Адам гла…<…>; на нем говорили и Адам и все люди  до Вавилоснского столпотворения ["О письменах"]; в апокрифических "Вопросах, от скольких частей был создан Адам" утверждается, что Бог "сурьянским языком хочет всему миру судити", к дьяволу обращаются на сирийском языке, полагая, что именно им он и владеет и т.п.). В этом отношении славянские авторы вполне присоединяются к мнению греческих авторитетов (ср., например, мнение Феодорита Кирского о сирийском происхождении таких библейских имен, как Адам, Каин, Авель, Ной, или слова "еврей", с чем позже полемизировал Георгий Амартол, отдавая первенство еврейскому языку" (указ.соч., с.31-32). В собственном примечании В.Н. Топоров указывает на единоименность соурьских и роусьских письмен, о которых упоминается в Житии св.Константина Философа в связи с найденным последним в Тавриде древнейшим текстом Евангелия (указ.соч., с.204). В наших работах "Русь Мiровеева" (см. выше в данном альманахе) и "Вторая раса русских царей" мы подробно останавливались на этом вопросе, указывая на происхождение слов "русь" и "русский" от данного языка (а не наоборот) и на его тождественность "языку птиц" как языку из века во век пребывающего Царского (сар - ского, сур - ского) рода -- см. также статью о клинописи Шумера. 

[4] Примерно так же рассуждает и В.Н.Топоров, что, на наш взгляд, не вполне верно, т.к. соурьский язык (земное проявление вневременного адамического сириакского), даже исходя из всего изложенного им же самим, исторически предшествовал Ноеву завету и разделению на потомков Сима, Иафета и Хама.

[5] В то же время чуть ранее автор (следуя за Рабле) соотносит дату рождения Гаргантюа с днем святого Власия (saint-Blaise), покровителя парижских каменщиков (macons) и плотников "со времен Карла Мартелла", то есть со времен, уже последовавших за убийством Дагоберта П, а следовательно, имевшим отношение уже к победе клана мажордомов! В контексте версии об исполинах вспомним толкование аббата Монфокона де Вилара, соотносящего VI главу Бытия со временами Карла Великого -- мы не можем не прийти к выводу, что речь здесь идет не собственно о Меровингах, но о тех, кто, по нашей версии, выдавал себя за таковых, основывая "Орден Приората: Сиона" (см. выше нашу работу "Русь Мiровеева", гл." "Священная загадка" или священная тайна"?).

[6] См. Франсуа Рабле. Гаргантюа и Пантагрюэль. Пер. Н. Любимова. М., "Художественная литература", 1966, с.243.

 

7 О связанной с этим проблематике подробно см. исследование А.Г. Дугина "Орден Илии" (в сб. Конец света. Эсхатология и традиция. Альманах Милый Ангел. М., Арктогея, 1998, с.245-278.). Подводят итоги своих разысканий, автор пишет:

       "В данном исследовании об "Ордене Илии" становится ясным, в каком соотношении находятся три реальности -- манифестационизм и креационизм из модели "Крестового похода солнца" (там же, с. 216-244) плюс Православная доктрина и ее строгое "нет ни иудея ни эллина". На отрезке манифестационизм-креационизм появляется средняя точка, это -- метафизика Православия. Что такое в данной модели "Орден Илии"? Он представляет собой сочетание крайностей дуальной модели иудеи-эллины. Иными словами, "Орден Илии" это наложение последовательно иудейской перспективы на перспективу последовательно эллинскую. Но при этом речь идет не о православном "ни иудея  ни эллина", но о неправославном "есть и иудей и эллин". Разница, на первый взгляд, может показаться незначительной, но на самом деле она огромна. В ней проявляется бездонное метафизическое отличие между духовностью христианского Запада и духовностью христианского Востока. В "Ордене Илии" креационизм и манифестационизм складываются, но эта процедура противоположна по сути православному синтезу" (с.278).

       С этим невозможно не согласиться. Но если мы обнаруживаем связь между неомеровингской (по выражению Жана Робена), а, точнее, псевдомеровингской тенденцией как у Рабле, так и у его исследователей, тенденцией, восходящей к "Ордену Приората Сиона", и характерной метафизикой синкретических "наложений", то тогда было бы логично связывать деятельность "Приората" не с сугубо креационистской , эбионитской "иудео-христианской" тенденцией, как это делает тот же А.Г. Дугин в "Крестовом походе солнца", а именно с тем, что он же сам определяет как "Орден Илии". Это, разумеется, никак не отменяет факта несовместимости деятельности "Приората" как с православным христианством, так и с подлинным меровингским наследием, что мы и попытались показать в главе ""Священная загадка" или священная тайна?" (см. в данном выпуске "ВГ").

 

8 В нашей статье "Предания о Святой Чаше: ее тайны и загадки" ("В.Г.",VI, 1997), основываясь на некоторых раннехристианских текстах и на русской православной иконографии, мы высказали предположение о Гермесе Трисмегисте, то есть о Вестнике Трижды Величайшем как о дохристианском про- и пра-образе Ангела Великого Совета. Близкой к нам точке зрения придерживается и Р.В. Багдасаров (см. "Неуместные боги" в №№ VI-VII "В.Г.").

9 Согласно православному преданию пророки Илия и Енох явятся в последние времена, обличая "сына погибельного", причем Илия обратит ко Христу остаток Исраиля, а Енох -- людей "от язык". Оба свидетеля будут убиты антихристом и вознесены в третий день на небо. В некоторых случаях в числе последних свидетелей называется и св. Иоанн Богослов, "над царями царь, над попами поп", как гласит духовный стих калик перехожих.

10 Отметим в связи с этим, что разговорный иврит был "возобновлен" на основе книжного только в середине Х1Х в. в Западной России "Движением за возрождение иврита", возглавляемым Элиезером бен Иехудой.

11 Современные русские создатели "новой хронологии" "историки-ревизионисты" утверждают, что не только еврейский, но и греческий, и латинский языки были "изобретены" в ХV-XVII вв. (О смысле "изобретения" в истории см. Frencis Bertin. La Revolution et la Parousie du Grand Monarque. Politica Hermetica. № 3, 1989, рр. 50-67, пер. "В.Г."V, 1996, 250-269). Метаисторический смысл появления "новой хронологии" в наши предпоследние времена связан, на наш взгляд, с эсхатологическим "сокращением времени" и самораскрытием пространства (хотя в самом факте вполне могут быть заинтересованы также некоторые политические, военные и финансовые круги, при том, что последнее обстоятельство не может не быть вторичным). Мы попытались рассмотреть эту проблему в первом приближении в статье "К метафизике самозванчества" ( ж. "Бронзовый век", № 23, М., 1999, с.198-202) и надеемся к ней вернуться в дальнейшем.

12 Эти сведения позволяют нам сделать несколько очень важных выводов. Известно, что Джон Ди был автором создания огромной атлантической империи "зеленой земли". Перефразируя современного автора, для него характерна "ориентация -- запад". Однако принципиальное размежевание создателей (или реципиентов) "енохианского языка" в том виде, в каком о нем сохранились свидетельства, от преемственности с языком еврейским, свидетельствует об отсутствии полных совпадений (вопреки распространенному мнению представителей отечественного "черносотенства") между интересами англо-американского экспансионизма (мондиализма) и гебраической традицией. В связи с этим привлекает внимание высказанная А.Г. Дугиным гипотеза о историческом противостоянии между "еврейским западничеством", основанном на Талмуде и союзном атлантическому миру, и "еврейским восточничеством", основаннаом на Каббале и в конечном счете тяготеющем не только к континенту, но еще и особенно к России, как его сердцу (см. главу "Евреи и Евразия" во 2-м изд. "Основ геополитики", М., Арктогея, 1999). Более того, мы полагаем, что именно "еврейское восточничество", сохраняющее глубинную верность сакральным буквам своего языка, способно породить тот благодатный остаток Исраилев, который , согласно Откровению Тайнозрителя, поклонится Христу как своему Царю и Богу в Филадельфийской Церкви последних времен. Что же касается "английского фона" "енохианского языка", то мы находим поразительные параллели с некоторыми изводами западного эзотеризма, восходящими опять-таки к "Ордену Приората Сиона". Речь идет, например, о книге аббата Буде "Истинно кельтский язык" (La vraie langue celtique et le Cromleck de Rennes-les-Bains par l'Abde H.Bjudet, cure de Rennes-les-Bains. Carcassone. Imprimerie Francois Pomies, rue de la Mairie, 50, год изд. не указан, полный текст имеется в сети ИНТЕРНЕТ). Эта книга является одной из ключевых в "мифологии" Ренн-ле-Шато и Сионского Приората, на неe ссылаются авторы "Священной загадки". Одной из основных идей книги (помимо сакрально-географической) является утверждение о том, что "истинно кельтский", он же праязык человечества, тождествен… английскому! Это подтверждает предположения о связи "псевдомеровингизма" с англосаксонскими кругами и более конкретно -- со старейшей из разведывательных служб Европы -- "Интеллиджент сервис". В главе ""Священная загадка или " священная тайна?" мы имели возможность указать на (по крайней мере идеологическую) связь "Приората" с кругом Джона Ди. Однако ситуация приобретает еще более зловещий характер, если иметь в виду, что сын Джона Ди Артур (Артемий Иванович Диев) состоял личным лекарем царя Михаила Федоровича Романова, а, следовательно -- в качестве эзотерического "агента влияния" -- стоял у истоков всей "романовской эпохи" русской истории. Само по себе это должно явиться предметом дальнейшего и очень внимательного изучения, результаты которого не стоит предвосхищать -- они могут свидетельствовать как pro, так и contra всей "романовской" линии русского монархизма.

 

13 О протославянской основе древнеэтрусского языка имеется обширная литература, хотя некоторые источники и являются спорными. Среди наиболее известных и наиболее полных см. Новые материалы для древнейшей истории Славян вообще и Славяно-Руссов до Рюриковского времени в особенности… Издание Егора Классена, вып. 1-3, М., 1854. Гриневич Г.С. Праславянскоая письменность. Результаты дешифровки. М., Общественная польза, 1993.

[14] Что все равно (пусть на более высоком уровне) сближает "енохологов" с глобальной ориентацией британских спецслужб.

[15] Такая постановка вопроса приближает нас к возражениям святителя Феофана Затворника в его книге "Душа и ангел не тело, а дух" (переизд. М., Лодья, 1999) святителю Игнатию Брянчанинову, который в своем "Слове о смерти" писал:

       "Ангелы и души, хотя и очень тонки по существу своему, однако, при всей тонкости своей, суть -- тела. Они -- тела тонкие, эфирные, тогда как, напротив, наши земные тела очень вещественны и грубы. Грубое человеческое тело служит одеждою для тонкого тела -- души. На глаза, уши, руки, ноги, принадлежащие душе, надеты подобные члены тела. Когда душа разлучается с телом посредством смерти, она совлекается его как бы одежды. Ангелы, подобно душе, имеют члены -- голову, очи, уста, перси, руки, ноги, власы -- словом все подобие видимого человека в его теле. Один Бог -- Дух. Нет существа одноестественного Богу. И потому, кроме Бога, нет другого существа духовного по естеству" (цит. по указ. соч. с.5).

       Возражая, епископ Феофан писал:

       "Доселе, как известно, было и есть два мнения об образе бытия души и ангелов: одни думали и думают, что души и ангелы суть духовные существа, облеченные тонкою вещественною оболочкой; другие полагали и полагают, что души и ангелы суть чистые духи, не имеющие никакой оболочки. По первому мнению, -- в составе человека, духовное существо посредствуется в союзе с этим грубым телом, телом тонким, эфирным, -- и то, что выходит по смерти человека, будет дух, облеченный эфирною, или вообще вещественною тонкою оболочкою; равно и ангел, являющийся или сам в себе сущий в своей области, тоже будет дух, облеченный подобною же оболочкою. Это образ представления бытия души и ангелов самый удобный для понятия, совершенно мирящийся со всеми сказаниями о явлениях ангелов и душ, и легко решающий все, относящееся сюда, вопросы. По второму мнению дух -- не отвлеченность какая-либо мысленная, а существа, реально существующие между другими реальностями, которые, в силу этой реальности своего существования, непосредственно входит в человеке в союз с телом и в ангелах -- в воздействие на мир внешний. Из этих двух мнений кто какого хочет держаться, того и держись" (Указ.соч., с. 7-8). 

       При этом православная традиция настаивает на необходимости различения духов. Не всякое существо, появляющееся как ангел, есть на самом деле ангел, сам бо сатана преобразуется во ангела светла (2 Кор., Х1, 14). Для православного христианина природа видений Джону Ди и Эдварду Келли ясна. Это не означает, что "енохианский язык" есть весь ложь: "частичную правду" говорят даже мелкие бесы на спиритических сеансах. Здесь, разумеется, речь не о них. Но даже открывая истину, соответствующая сила поворачивает ее в "нужную" сторону. Таким "поворотом", очевидно, и является "английский акцент", с которым "говорили" "ангелы", являющиеся, по-видимому, стражами и хранителями ("эгрегорами") соответствующих эзотерико-политических кругов.

[16] В связи с этим можно сделать предварительный вывод, нуждающийся в дополнительных исследованиях и подтверждениях: "енохианский язык" является искаженной подделкой (в духе "неоспиритуализма", истинной родиной которого являются англосаксонские страны) действительно ангельского, легитимно традиционного, причем не только для Православия, но и для Ислама, сириаксого или соурьскаго (роусьскаго) языка гласоимного (μεροις) Первого Адама.